Как составить лучшее в мире художественное собрание, не разорившись и не став скупщиком краденого
Произведения искусства — лучшая в мире инвестиция.
Коллекционирование — наркотик, начав собирать коллекцию, остановиться сложно.
Мир художественного наследия прозрачен, специалисты точно знают, сколько картин написал великий художник и где они находятся...
Из трёх приведённых выше утверждений верно одно, попробуйте угадать, какое. Первому верят решительно все, третьему — искусствоведы. Каждый коллекционер думает, что он управляет своим увлечением, но на самом деле правильно второе высказывание. То, что началось как хобби, потом становится страстью, а затем перерастающей в дело жизни манией. Поэтому в мире немало тайных, подпольных коллекций, состоящих из вещей, которые невозможно продать. Нередко они принадлежат большим мастерам, но их происхождение сомнительно, а то и криминально. Эти произведения украдены из музеев или у частных владельцев и куплены за невеликие по сравнению с их реальной стоимостью деньги, но перепродать их нельзя. Судьба такой коллекции хранится в подполье, теша самолюбие своего владельца. Когда в результате неожиданного стечения обстоятельств она явится на свет божий, все будут поражены, а у средств массовой информации появится тема, которой они будут долго кормиться.
“Мюнхенский клад”: торговля краденым — или газовая камера
Так случилось с коллекцией Корнелиуса Гурлитта, также известной как “мюнхенский клад”. В неё входили полторы тысячи работ крупнейших художников-модернистов и некоторое количество старых мастеров, в том числе и Дюрер. Коллекцию обнаружили случайно, после того как во время пересечения границы у жившего затворником Гурлитта обнаружили подозрительно большую сумму наличных. Тут-то за него и взялись, во время обыска в его доме был обнаружен художественный клад. Гурлитт потихоньку приторговывал картинами и жил на эти деньги.
Они достались ему от отца, знаменитого искусствоведа Хильдебранда Гурлитта, знатока немецкого авангарда. При нацистах он был уволен из государственного музея из-за смешанного, арийско-еврейского происхождения и организовал фирму по торговле произведениями искусства. Предполагается, что через него нацисты втайне продавали “дегенеративную” живопись, конфискованную из музеев и частных коллекций. В случае отказа его ждала газовая камера. Когда Третий рейх рухнул, в руках Гурлитта-старшего оказалось сокровище, затем перешедшее к его сыну. Кое-что из этого вернулось к потомкам прежних владельцев, наследники тех, кому повезло меньше, до сих пор ведут юридические споры с правительством Германии.
Дар военных в Центре Грабаря: поиск хозяев
Вторая мировая война затронула всю Европу, это сопровождалось не только целенаправленным нацистским грабежом, но и достаточно хаотическим перемещением культурных ценностей. Интересна судьба коллекций венгерской еврейской аристократии, потомков австро-венгерских финансистов, получивших графские и баронские титулы от австрийских монархов. Они были частью национальной элиты, колокол пробил для них только в конце войны, после салашистского переворота. Тогда в двери баронов и графов постучалась смерть, начались конфискации, но Германия и её союзники проигрывали войну, и погреть руки на их добре нацисты не успели. В Научно-реставрационном центре Грабаря с 1957 года хранились вещи, поступившие из Горьковского художественного музея, тот получил их в дар от 49-й армии 2-го Белорусского фронта. А военным ящики с экспонатами достались на железнодорожной станции Райнсберг недалеко от Берлина. Там были картины Гойи, Эль Греко, Коро, Ренуара, Мане, множество работ не таких знаменитых, но первоклассных художников, средневековые резные скульптуры.
Дар 49-й армии долго хранился в Центре Грабаря под большим секретом, его специалисты реставрировали пострадавшие от небрежной упаковки вещи. В конце прошлого века руководство центра определило, что экспонаты происходят из венгерских коллекций. Сейчас большинство картин и скульптур вернулись к потомкам прежних владельцев или в венгерские музеи.
Боуи и Березовский: как не прогадать, и лучший способ выбросить деньги на ветер
То, какими разными бывают судьбы коллекций, показывает участь двух известных собраний — Дэвида Боуи и Бориса Березовского. Боуи скрывал своё увлечение, после его смерти коллекция была выставлена на аукцион “Сотбис”. Первоначальная оценка составила 13 миллионов долларов. Основу коллекции составили работы британских художников ХХ века, но были там и инсталляции Марселя Дюшана. Искусство приносило ему радость, но Боуи был знатоком — он входил в редколлегию авторитетного художественного журнала, основал издательство по выпуску художественных альбомов. Покупал он так, как ему подсказывало сердце, но при этом никогда не промахивался. С собранием Березовского всё было иначе.
О нём, также как и о коллекции Боуи, никто не знал. Говорили, что в конце концов Березовский разорился, но коллекция по-прежнему оставалась в его руках, её стоимость оценивалась в 80 миллионов долларов. Перед смертью Березовский продал картину Энди Уорхолла “Красный Ленин” — это принесло ему 80 миллионов долларов. Но после его смерти в коллекции обнаружилось 19 подделок. Говорили, что бедневший Березовский сам продавал картины и заменял их копиями. Специалисты, впрочем, считают это маловероятным: частному лицу почти невозможно найти копиистов, способных воспроизвести манеру нескольких гениальных мастеров. Другие думают, что подлинники подменили после смерти владельца, но куда более вероятно то, что в бедах своей коллекции был виноват сам Березовский.
Он покупал то, что ему советовали арт-дилеры, но этого недостаточно. О коллекции надо заботиться, её надо обслуживать, постоянно проводя экспертизы. А Березовский относился к ней как к обычной инвестиции — и его наследники за это дорого поплатились.
Гетти, реинкарнация цезаря Адриана: из финансовых акул в благодетели человечества
Эксцентричный американский миллиардер Жан Пол Гетти, до конца своих дней удерживавший титул самого богатого человека планеты, относился к своему собранию иначе. Гетти был несколько безумен и считал себя реинкарнацией цезаря Траяна Адриана Августа. Логика в этом была: его дух явился Джорджу Гетти и предсказал рождение сына. К тому же при виде изображений Адриана Гетти испытывал сильное чувство дежавю.
Отсюда и интерес миллиардера к искусству античности и древнему мрамору. Даже свою виллу, в которой теперь находится филиал его музея, Гетти выстроил как копию виллы Адриана — она и построена была из точно такого же, привезённого из Италии камня. Адриан был известен крайним женолюбием и к тому же бездетен. Гетти тоже вовсю предавался плотским утехам. С каждой из своих пяти жён он разводился, узнав, что она беременна.
Но в его страсти к собирательству было и другое: Гетти хотел принести пользу человечеству, а благотворительность ему претила. Он решил, что его миссия состоит в сохранении мирового художественного наследия, а ещё к этому примешивалась сделавшая его миллиардером алчность. Перед Второй мировой и во время войны, в пору паники и всеобщей неуверенности, цена на произведения искусства упала, и он покупал их задёшево.
Всё своё состояние Гетти оставил основанному им музею, и тот стал самым богатым и влиятельным в мире. Когда вилла стала тесна для экспонатов, Фонд Гетти построил новый музей в Лос-Анджелесе. Он обошёлся в 1,3 миллиарда долларов, открытие состоялось в 1997 году. Центр Гетти включает в себя огромную библиотеку, лаборатории, исследовательский институт и издательство.
Чёрный арт-рынок: как украсть миллион
Гетти скупал коллекции разорившихся аристократов, покупал у тех, кто хотел бежать от войны, но не мог взять с собой статуи и картины. За ворованное он не платил, но его примеру следуют далеко не все из наших современников-миллионеров. О величине подпольного рынка антиквариата мы можем судить не по хранящимся в глубокой тайне “чёрным” собраниям. Об этом даёт представление размах музейных краж. Музей Прадо, к примеру, не может найти 885 ценнейших произведений искусства из своих коллекций, и подавляющее большинство этих вещей наверняка были украдены. В 1990 году из Бостонского музея вынесли 13 картин, в том числе работы Вермеера и Рембрандта. В 1969 году в Палермо украли полотно Караваджо. В 2012 году в Роттердаме было похищено полотно Мане. В 2002 году в Амстердаме ограбили музей Ван Гога. В 2010 году в Париже из Музея современного искусства украли пять работ общей стоимостью 5 миллионов евро, в том числе картину Пикассо…
Этот список можно продолжить, большая часть похищенного так и не была найдена. Всё это осело в подпольных коллекциях.
Post Scriptum: сокровища, лежащие под ногами
Но есть и совершенно легальные тайные коллекции — всеми забытые, они ждут своих открывателей. В 2012 году в Милане в коллекции замка Сфорцеско было найдено около сотни рисунков и несколько картин Караваджо. Их общая стоимость была оценена в 700 миллионов евро.
