Почему мы не любим русских на отдыхе, или Мифы и реальность русского туризма
В серии антропологических заметок туристического инсайдера портала Batenka Александры Карасик о том, почему мы не любим собственных соотечественников, когда приезжаем на отдых. Вся правда о том, как на самом деле к русским относятся за границей (возможно, вы будете удивлены), какие стереотипы о русских оказываются реальностью, а какие — мифами, и на какую нацию мы больше всего похожи своим туристическим поведением.
На днях в отель, в котором я работаю, заехала семья из Москвы. Услышав, что я говорю по-русски, они сначала обрадовались, а потом насторожились и посмотрели на меня подозрительно: “А почему это вы здесь работаете? — спросили они меня. — В этом отеле что, много русских?” Я ответила, что наших соотечественников здесь вообще практически не бывает, так как направление это для русского туриста не очень популярное, точнее даже совсем не популярное. “Слава богу! Всегда теперь будем сюда ездить!”, — обрадовались они.
Я видела такую реакцию очень много раз. Наш брат нашего брата не любит, обвиняет его в необразованности, примитивности и алкоголизме, придумывает анекдоты и передаёт из уст в уста какие-нибудь похабные истории про пьяных русских на курорте. При выборе отеля покупатели очень часто просят отправить их куда угодно, лишь бы без “Тагила и вот этого всего”. Почему-то многим кажется, что наша репутация уже давно подмочена, что за границей нас, конечно же, не уважают, а у любого порядочного иностранца главная (и единственная) ассоциация с Россией — это водка и пляшущие медведи. Когда я говорю, что много работала с нашими туристами, на меня смотрят с сочувствием и спрашивают, насколько туго мне пришлось. Когда же я неожиданно для собеседника отвечаю, что российский клиент обычно далеко не самый капризный, невоспитанный и требовательный, по сравнению с гостями из других стран, сочувствие в глазах оппонента сменяется презрением. Заранее отмечу, что так же предвзято относятся к своим соотечественникам и итальянцы, и шведы, и перуанцы, да почти кто угодно.
Русские клиенты сразу же идут в атаку, ещё до процедуры регистрации в отеле — они заранее уверены, что их надурили, поселили в самый плохой номер, не додали того, что положено, и сейчас заставят за это заплатить в тройном размере. Лучшая защита — это нападение, и турист, только ступив на порог, немедленно заявляет, что номер ужасный и условия невыносимые. Итальянцы часто ведут себя точно так же, руководимые, правда, другой мотивацией — надеждой получить лишний бонус к тому, что они уже приобрели, тогда как наши туристы заранее вступают в борьбу не за лишнюю бесплатную опцию, а за то, что им и так положено, ведомые не жаждой наживы, а недоверием. Времена фальшивых путёвок и липовых туроператоров, как оказывается, ещё не до конца закончились, и клиент, планируя поездку, настраивается не на отдых, а на потенциальную борьбу на поле противника. Многие туристы отказываются от услуг швейцара или от велком-дринка — а то вдруг потом придётся за это всё же заплатить какую-то невыносимую сумму?
Если что-то и правда не соответствует ожиданиям, в бой вступает тяжёлая артиллерия. Если обращение начинается с фразы “Девушка, я в Москве не последний человек”, жди беды — сейчас последуют угрозы, требования и ультиматумы, причём очень часто даже тогда, когда речь идёт о каких-то настолько простых желаниях, что хватило бы и обычной просьбы. Ещё одна фраза-рефрен, которую я слышу от каждого второго туриста с двуглавым орлом на обложке паспорта, — это “Мы объездили весь мир”. Далее следует упоминание святой троицы: Таиланд, Турция, Египет, иногда ещё Тунис, иногда Чехия, а иногда и Испания, если только её не перепутали с Италией, — таким способом клиент пытается подчеркнуть, что он уже опытный путешественник, а значит, облапошить, как новичка, его не удастся. “В общем, мы объездили весь мир, но такого никогда ещё не видели”, — вступительный аккорд к абсолютно любой жалобе или даже обычной просьбе.
Во-первых, клиент уверен, что его на них обязательно разведут. Если я отвечаю, что какое-нибудь желание гостя, к сожалению, невыполнимо, у нас нет такого сервиса или свободных номеров с желаемым видом, тот смотрит на меня с пониманием и толикой разочарования и спрашивает: “Хорошо, я понял… Сколько?”. Тогда ты начинаешь объяснять всё сначала, что, к сожалению, нет возможности… “Я понял, девушка, — перебьёт раздражённый гость. — Так сколько? Знаете, я в Москве не последний человек, могу нормально заплатить”. Гости считают, что их готовы принимать только с распростёртым кошельком, иначе жди беды: если не оставить монетку на кровати, горничная плохо уберёт номер, если не подсунуть заранее купюру метрдотелю, он посадит за самый непривлекательный столик и так далее.
Во-вторых, российскому туристу важно показать, что он сказочно богат: он может себе позволить самый дорогой продукт и какой-нибудь немыслимый и беспощадно глупый сервис, хотя очевидно, что, если турист оказался в моём отеле, то он, скорее всего, далеко не олигарх. Как-то раз один мой гость захотел съездить погулять на денёк в Монте-Карло и попросил меня вызвать ему такси. Дело было в Риме, я сначала было подумала, что ослышалась, и переспросила, потом уточнила, имеем ли мы в виду одно и то же — о том ли самом Монте-Карло, который в Монако, то есть примерно в семистах километрах от Вечного города, идёт речь. Дело в том, что такси туда будет стоить, примерно как билет на самолёт до Австралии. Клиент посмотрел на меня с презрением, нетерпеливо уточнил, что он не болван и прекрасно знает, где что находится, и попросил меня не тратить время на пустую болтовню. Я позвонила в службу такси и спросила, можно ли вызвать машину до Монте-Карло, на что оператор несколько озадаченно ответил, что теоретически, конечно, такси может доехать по суше до любой точки, которая находится на нашем материке, потом долго рассчитывал цену поездки и наконец озвучил мне цифру в полторы тысячи евро. Впрочем, такси так и не приехало — клиент, услышав стоимость, раздражённо бросил мне, что, пока я трепала языком, у него пропало всякое желание отдыхать, и гордо удалился.
После поездок по главным летним туристическим направлениям, которые не предполагают никаких сложностей с визой, клиент, избалованный лебедями из египетских полотенец и ломящимися от яств турецким столам, всё-таки собирает все необходимые документы на шенгенскую визу, доезжает до консульства желаемой страны, которое может находиться очень далеко от его места жительства, и наконец-то приезжает, например, в Италию, где термин олл-инклюзив или вообще не существует, или означает совсем не то, что в привычных ему странах. Здесь гостю подают недоваренные макароны, недожаренный бифштекс, не потчуют борщом и селёдкой под шубой и недоливают кофе. Обман сквозит во всём — официанты и бармены делают вид, что не понимают русского языка, и требуют денег за мороженое и напитки, которые в Тунисе давали бесплатно, а на дискотеках не ставят песни певицы Натали.
Одна моя туристка переживала, что её подругу могут не пустить на пляж или в ресторан одну, раз они живут в одном номере, тем более что та не говорит по-английски. Я успокоила её, что никаких проблем с этим возникнуть не может, им необязательно ходить всегда вместе. Туристка смерила меня строгим взглядом и неожиданно заявила: “Мы и не собираемся ходить всегда вместе. Не знаю, как давно вы не живёте в России, но у нас строем уже давно никто не ходит, мы живём в свободной стране”.
Русские часто считают, что весь мир нас презирает как пьяниц и дебоширов. На курортах мы стыдимся руссо туристо облико морале, которые за неделю выпивают годовой запас алкоголя, дерзят персоналу и блюют под стол в холле. При этом мы напрочь отказываемся замечать, что под соседний стол в этот же самый момент может блевать ничуть не менее пьяный ирландец или поляк. Земляк видится издалека, неприличное поведение соотечественника раздражает и расстраивает, тогда как точно такое же поведение чужака может даже вызвать толику любопытства и симпатии. Завидев издалека в туристическом городе компанию нетрезвых мужиков, одетых в несвежие майки и сандалии с носками, мы сразу решаем, что это соотечественники. Если, приблизившись, мы слышим, что они говорят между собой, допустим, на венгерском, то можем даже слегка обрадоваться: “Ну надо же, ведут себя, ну совсем как наши!”.
Мой бывший директор, итальянец, сравнивал туристов из России с клиентами из Израиля, называя их и нас “народами, которые привыкли со всеми сражаться”. Не спешу с ним согласиться, но взгляд иностранца “не изнутри”, признаться, весьма любопытен. Главный фокус в общении с российским клиентом — сразу же попытаться успокоить его и убедить, что он в безопасности, никто не считает его человеком второго сорта, не собирается одурачить или подсунуть что похуже. И тогда гость расслабляется и становится одним из самых добрых, вежливых и щедрых проживающих отеля. Клиенты из России всегда дарят мне шоколадки, бутылки вина, книжки, цветы или какую-нибудь приятную мелочь, после отдыха частенько присылают открытки и поздравления на Новый год и на Восьмое марта. Такой отзывчивостью, по моему опыту, больше не отличается ни одна нация. С некоторыми туристами, которые приезжали ко мне несколько лет назад, я поддерживаю связь до сих пор. Места работы я меняла несколько раз, но есть клиенты, которые продолжают приезжать ко мне, где бы я ни была, или посылать своих друзей в те отели, в которых я работаю. Поэтому с русскими мне работать легко, гораздо легче, чем, например, с неаполитанцами, но это уже отдельный разговор.
