Правила жизни русского старовера в Эстонии
Журналисты портала “Моя Планета” побывали в гостях у 57-летнего старовера Павла Варунина и узнали, чем живет сегодня община староверов в Эстонии.
В 1666 году патриарх Никон осуществил в России церковную реформу, которая пришлась по душе не всем. Люди, оставшиеся приверженцами традиций, принятых при князе Владимире, и являются староверами. Официальное православие продолжает развиваться, со времен раскола произошло более 200 изменений в церковных обрядах и культурных традициях. Староверы хранят древнерусские традиции, но и в их жизнь проникают веяния современного мира.
Два наших главных праздника, как и в православии, — Рождество и Пасха. Пасха стоит выше дня рождения и свадьбы.
У тех же федосеевцев* нет таинства брака как такового. Сам брак есть, а таинства нет. Поэтому еще лет 50–60 назад, особенно если это была среда федосеевцев, создание семьи происходило следующим образом: парень с девушкой договаривались жить вместе и жили. Это то, что сейчас называется гражданским браком. (*Федосеевцы — ответвление в русском старообрядчестве. — Прим. авт.)
Жена у меня перекрещенная (обращенная из православия в старую веру. — Прим. авт.). Вместе мы уже больше 20 лет. У нас двое детей.
Если мужчина женится, он старается обратить жену в свою веру. Иногда бывает наоборот: жена-староверка перекрещивает мужа. В этом году у нас было пять крещений: трое русских и два эстонца.
Мы абсолютно нормальные люди: не дикие, не жуткие, не угрюмые. Причудье близко к городу, мы живем в 40 км от Тарту, а это второй по величине эстонский город. Конечно, традиционный деревенский уклад теряется: уходит из быта русская печь, теряется идея национального костюма, сворачиваются хозяйства.
Я всегда надеваю костюм-косоворотку — как по официальному поводу, так и без него. Таких, как я, немного: под влиянием моды многие старообрядцы отказались от народных одеяний. У нашей одежды северо-западная стилистика — такая же, как в Новгородской, Псковской, Ленинградской областях. Для северо-запада характерен лен, а также белые, голубые, желтые и красные цвета.
У староверов принято отпускать бороды. Кто-то следует этому правилу, кто-то нет. Я следую.
Я пользуюсь Facebook и прочими IТ-технологиями. Как много таких людей, я ответить затрудняюсь. Но в моем профиле на Facebook основная масса друзей как раз из староверов: из России, Эстонии, Литвы, Латвии, Румынии, Австралии, Польши, США и Южной Америки.
В церковь хожу раз в неделю по воскресеньям. Роскошь ежедневного посещения могут себе позволить разве что представители больших общин — в Риге, в Даугавпилсе. Сегодня у нас на все Причудье всего два наставника: один в Тарту, другой в деревне.
Традиционные старообрядческие промыслы — огородничество, рыболовство и отходничество (сезонная работа крестьян вне постоянного места жительства, когда нужно “отходить”, уходить из села или деревни. — Прим. авт.). Раньше уезжали работать каменщиками. А сейчас молодежь уезжает работать на стройки в Норвегию и Финляндию, что, пожалуй, и есть современное отходничество.
Для нас многое изменилось с вхождением в Евросоюз. В первую очередь это касается рыбацкого промысла: сократился срок ловли, появились квоты на вылов. Потеря российского рынка, конечно, отразилась и на огородничестве. Раньше все Причудье работало на питерский рынок, а сейчас перестало.
Я сам занимаюсь резной иконой, работаю с русским рисованным старообрядческим лубком. Считаю, что многие русские православные традиции во многом сохранились благодаря старообрядческой общине в Эстонии. Они не просто продолжают жить, они развиваются.
Одно из наших достижений — восстановление кубовой набойки. Так украшалась ткань до изобретения ситценабивных машин. Рисунок или орнамент наносили вручную с помощью деревянной доски, а потом опускали в чан (куб) с краской индиго. На сегодняшний день это уникальное ремесло.
Наши дети учатся в обычных школах. Практически во всех городах и селах Причудья есть учебные заведения. Многие после окончания школы в деревне поступают в гимназию в городе или в училище (колледж).
Учитывая то, что мы живем в иноязычной среде, при передаче опыта детям упор прежде всего делается на язык. Обучаем церковно-славянскому языку, поскольку это основной язык богослужения, в том числе с помощью детских лагерей.
В этом году мы организовали десятый по счету такой лагерь. В нем участвуют дети от 8 до 17 лет, в основной массе староверы. Бывают участники некрещеные, но из староверческих семей. Обычно родители записывают ребенка в лагерь, чтобы его там покрестили.
В деревенских общинах есть так называемое народное православие — когда по незнанию богословскому человек начинает интерпретировать церковные запреты ввиду собственного разумения: на службе нельзя стоять, расставив ноги (потому что бес может проскочить), свечку задувать нельзя (потому что могут прыщи вскочить на языке), воду оставлять открытой нельзя (дьявол купается в этой воде).
Это на уровне подсознания работает. Если в ведре налита вода, ее нужно закрыть палочками крест-накрест. У старшего поколения это отработано как зубы почистить с утра.
В целом можно сказать, что у нас сейчас не золотой век, но как минимум серебряный.
